Владимир Колмагоров выдержал испытание, посланное судьбой

Афганистан… Короткое слово, понятное не только старшему поколению, но и современной молодёжи. Отголосками эха доносятся до нас воспоминания о тех годах войны, о которых говорят уже более тридцати лет. Не просто говорят… Ветераны с горечью вспоминают своих погибших друзей, рассказывая юному поколению о мужестве, героизме и патриотизме солдат. И ещё с гордостью говорят о том, что наша страна никогда не оставит в беде братский народ.

Немало воды утекло с того времени… Постепенно зажили раны, возмужали и стали мудрее солдаты и офицеры. Но только память о далёкой афганской войне жива, и стереть события того времени не смогут ни годы, ни расстояния.

Женился сразу после армии

Ему уже 72… Владимир Петрович Колмагоров попал в Афганистан в 1982 году. Это был его осознанный выбор. Он понимал: должен быть там — в «горячей точке». К тому времени у него была семья — красавица жена, подрастали два сына. Владимир видел своими глазами, как вертолёты привозили «Груз 200», как летели в Афганистан солдаты-срочники, офицеры. Писал рапорт на командировку, но два раза получал отказ. В третий раз ему подписали документ. И он улетел на Ближний восток. Расскажу всё по порядку.

Ревунка, Блиновка… Эти деревни давно «отжили» свой век. А когда-то они входили в состав Убинского района. Именно там родился и жил с мамой, папой и двумя старшими сёстрами Владимир. Отец, фронтовик, работал председателем сельского совета, мама — акушеркой. В семье всегда почитали старших, добросовестно трудились, и дети старались не огорчать родителей плохим поведением. Спустя время семья переехала в «Заготскот» — ныне посёлок Октябрьский. Молодой человек по окончании девяти классов Убинской школы поступил в Новосибирское техническое училище по профессии «наладчик электровакуумного оборудования» и проучился там два года. В 1969 году его призвали в ряды Советской Армии. Служба прошла в Ташкенте во внутренних войсках. Отец Владимира Петровича всегда хотел, чтобы его сын был военным. К тому же на службе парень был «на хорошем счету». Да и ему самому нравилась эта работа. Поэтому он подписал контракт на три года. А затем продлил его ещё на три. За это время юноша успел жениться. Причём, сразу после армии. В 1973 у него родился первый сын — Александр.
В 1977 году в звании прапорщика В. П. Колмагоров уволился из армии и пошёл работать на завод в Ташкенте.

— Два года отработал на сверлильном станке, где делали конденсаторы, — поясняет мужчина. — Труд во вредных условиях отражался на самочувствии, а меня всё равно тянуло к армейским будням. Через военкомат узнал, что есть место на военно-транспортном аэродроме, который находится за пределами города.

«…И понимаешь: жизнь лётчика — в твоих руках!»

В задачи Владимира Петровича — техника группы авиационного вооружения — входило обслуживание самолётов. Первое время было тяжело: он никогда не работал в такой области.
— На аэродроме садились МИ-8, самолёты-бомбардировщики ИЛ-28, — вспоминает наш собеседник. — А ещё в консервации стоял учебно-тренировочный истребитель МиГ-15. Он уже не летал, но регламент (обслуживание) нужно было проводить. Там стоял пулемёт, который я чистил. А ещё моя задача заключалась в том, чтобы правильно зарядить катапультное кресло, ведь, если что не так — беда! Здесь понимаешь: жизнь лётчика — в твоих руках!

Спустя четыре месяца, не успев толком влиться в работу, объявили «казарменное положение», то есть обязательное постоянное пребывание вне дома — в воинской части. Никто, в том числе и Владимир, не понимали, что происходит. Ничего не объясняли.

— Мы стали наблюдать, как садились самолёты, а к ним подъезжали по 30-40 штук машин «Скорая помощь», — говорит Владимир Петрович. — Думали, наверное, что-то в Ираке или Иране происходит. Позже нам сказали: «Афганистан… Братская помощь. Не война!»

Работа молодого прапорщика заключалась в погрузке-разгрузке необходимой клади в «горячую точку». Также он и другие техники, чтобы продлить срок службы вертолётов, полностью разбирали их и отправляли запчасти и двигатели на ремонт. Владимир видел, как на борту самолётов не раз привозили «Груз 200», улетали в «горячую точку» солдаты-срочники. Так, в 1982 году его друг по части отправился в Афганистан.

Владимир Петрович тоже решил испытать себя: написал рапорт, но его не отпустили, объяснив тем, что здесь он нужнее. В это время, кстати, у мужчины подрастал уже второй сын. Вторая попытка тоже не увенчалась успехом — вновь не отпустили. Но прапорщик Колмагоров твёрдо был уверен в том, что ему необходимо быть в Афганистане.

«С пробоинами, но назад долетали…»

С марта 1982 по май 1983 года служба Владимира уже продолжилась в соседнем государстве. Он попал стрелком на вертолёт. Если сказать, что окрепшему 32-летнему мужчине было не страшно, то мы обманем. Когда идёт перестрелка и на земле, и в небе, когда каждая секунда может стать последней, страшно! Очень!..

— Но, Слава Богу, обошлось. С пробоинами, но назад долетали, — кивая головой сказал ветеран. — Пробивало хвостовую балку, но жизненно важных для вертолёта агрегатов не было повреждено.
Спустя три месяца из Афганистана его направили на переобучение в город Ковров, так как на вертолётах МИ-24 стояли четырёхствольные пулемёты и нужно проводить регламент. Вернувшись, Владимир Петрович стал заниматься обслуживанием техники.

— Помню случай: сбили наш вертолёт и отдали приказ, чтобы снять с него уцелевшие агрегаты, — делится с нами В. П. Колмагоров. — Мы вылетаем на место. Картина жуткая — от экипажа, ничего не осталось, их просто было не опознать: кто из них штурман, командир и борттехник. А как приступили к работе, так начался по нам обстрел. К счастью, всё закончилось благополучно.
А каков же быт солдата в военно-полевых условиях?

— Да какой там быт?! — улыбается мужчина. — Всё было, а многого и не расскажешь. «Консерву» в масле, одну банку на двоих, так часто давали, что она комом в горле стояла. Какую-то кашу непонятную варили. Хлеб пекли, но почему-то был сырой, словно глина. Картошку умудрялись приготовить, словно клейстер. А ещё давали мясо кенгуру: дадут маленький жирный кусочек, как хочешь, так и ешь. Мы, чтобы не было расстройства кишечника, заваривали и пили верблюжью колючку. Обошло нашу часть массовое заболевание «желтухой», которой в то время болели солдаты в других гарнизонах.

Зной на афганской земле Владимира не пугал, так как он жил в Ташкенте и что такое жара, его организм знал. С наступлением ночи в домики военнослужащих приходили «гости»: по стенам ползали большие скорпионы и пауки-фаланги. Мужчины ловили их, сажали в банку и смотрели, как они между собой дерутся.

Распад СССР внёс свои коррективы

Год службы пролетел быстро, и наш герой вернулся в Узбекистан, где получил звание старшего прапорщика. И вновь командировка. В 1988 году отправили в Польшу. Через полгода семья Владимира приехала к нему. Там на аэродроме он также занимался регламентом техники, которая, по его словам, была уже посерьёзней, чем раньше приходилось обслуживать. И вот наступили «лихие девяностые». Распад СССР. В 1992 году начался массовый вывод войск из Польши. Опять Ташкент. Начались проблемы. На прежнее место работы не взяли. Владимир Петрович нашёл другой аэропорт в тридцати километрах от города. И там, спустя год, начали притеснять. Работать стало невозможно.

Далее по маршруту Алтайский край — город Камень-на-Оби, на аэродроме которого базировался учебный авиационный полк Барнаульского высшего военного авиационного училища лётчиков. Но и здесь в те годы было напряжённо с выплатой заработной платы — всё шло к тому, что училище стало расформировываться. Поэтому в 1995 году мужчина по выслуге военных лет ушёл на пенсию. Приехал к родителям в Убинский район. Обжился немного и перевёз сюда свою семью. Спустя десять лет после переезда супруга Владимира умерла.

— Дети уже повзрослели, у каждого была своя жизнь. А я одиночество не могу переносить: это страшнее войны, — признался наш герой. — Вот уже 17 лет мы живём душа в душу с Любовью Владимировной. Она — моя поддержка во всём!
На пенсии В. П. Колмагоров уже давно: занимается домашними делами, много читает, любит охоту и рыбалку.

— Вы знаете, никто не создан для войны! Но, если сейчас была бы такая возможность, пошёл воевать, не раздумывая! — уверенно сказал Владимир Петрович. — Но по годам для участия в специальной военной операции не подхожу. И если не в бой, в регламенте самолётов пригодился бы.

В Афганистане мужчине повезло: его ангел-хранитель не спал, исправно исполнял возложенные обязанности, закалив характер Владимира, укрепив его силу воли. Трудно, конечно, пересказать словами мысли, чувства, рассказать о войне тем, кто её не прошёл. Это настолько личное, что большая часть воспоминаний останется с нашим героем. А ещё о том времени ему напоминает старенький кассетный магнитофон, который Владимир бережно хранит в своём шкафу долгие годы…